Проклятье Винчестеров

Опубликовано в журнале “Тайны и преступления”, Москва

Оливер Винчестер – американский промышленник, вошедший в историю как создатель скорострельной винтовки; тоже вроде как творец, воплотивший самые смелые мечты малоизвестного изобретателя в жизнь, а каждый выстрел – в чистое золото. Но великое богатство Винчестера принесло его роду таинственное проклятье.

Родоначальник

Оливер родился в 1810 году в Бостоне, штат Массачусетс. Отец умер рано; детство Оливера прошло в бедности и тяжком труде: батрак на ферме, грузчик на складе, плотник на стройке… Взяв в долг деньги в банке, он открыл небольшой магазинчик мужской одежды и обрел истинный интерес в жизни: бизнес. Процветание Винчестера началось с конвейерного производства рубашек (умно и вовремя запатентовал технологию). Но воистину серьезные деньги пришли к Винчестеру, когда он объявил миру о выпуске новой магазинной винтовки, именуемой “генри” в честь ее изобретателя Бенджамена Генри. Слегка усовершенствовав это оружие, Оливер дал ему свое имя и открыл новое производство, получив вскоре грандиозный правительственный заказ. Благодаря рычаговому механизму загрузки пуль в казенную часть «винчестер» стрелял каждые три секунды и долгое время не знал себе равных. Разбогатев, Оливер Винчестер был избран вице-губернатором штата Коннектикут; увлекся благотворительностью, поддерживал Йельский университет, многие научные исследования и изобретения. Жил спокойно; умер легко. Страшные сны не мучили его.

Дети и внуки

Громадное состояние унаследовал сын Оливера Вильям, взявший в жены красивейшую невесту Коннектикута – Сару Парди. У молодых Винчестеров родилась дочь Энни, но вскоре девочка тяжело заболела и умерла; вслед за ней туберкулез унес Вильяма. Сара Винчестер стала обладательницей состояния в двадцать миллионов (тогда это были невероятные деньги) и владелицей половины акций оружейной компании Винчестера, приносившей прибыль около 10 тысяч долларов в день. Но чувствовала она себя одинокой, несчастной, полубезумной из-за панического страха смерти и постоянного ожидания ее. Однажды Сара спросила циркового прорицателя о судьбе своей семьи. Тот поведал, что на семье Винчестеров лежит проклятье тысяч безвинных людей, погибших от пуль «винчестеров» в разных уголках земли. Их мятущиеся души жаждут отмщения и велят Саре двинуться на запад и там построить новый дом – убежище для озлобленных мертвых душ, причем немедленно по окончании строительства Сара умрет. Сара поверила.

Строительство

Под наблюдением мстительных духов Сара купила дом в Санта-Кларе, снесла его и начала возводить новый необыкновенный особняк. Не было ни плана строительства, ни проекта, ни единого решения. Каждое утро Сара встречалась с руководителем строительства и давала указания, что сделать за день. Новые комнаты неуклюже соединялись с остальной частью дома. За дверьми часто находилась глухая стена; бесчисленные лестницы вели в никуда; длинные изогнутые коридоры упирались в бесконечные анфилады комнат. В некоторых спальнях стояли камины, всего то ли 45, то ли 47. Внутри дома соорудили лифты, на крышу вывели люки прямо из комнат. Ложные трубы украсили крышу: Сара верила, что теперь привидения не попадут в дом. Снаружи пристроили десятки пожарных лестниц. Год за годом этаж возводили над этажом, крыло присоединяли к крылу… Различные части дома имели разное количество этажей, от одного до семи. Планировка дома была настолько запутанной, что даже руководители строительства иногда с трудом отыскивали выход. Сара уверовала с мистические свойства числа 13: якобы оно отпугивает духов зла и лишает силы недобрых людей. Окна в ее доме состояли из 13 стекол, паркетные полы – из 13 секций, стены – из 13 панелей, лестничные пролеты – из 13 ступеней, крышу венчали 13 куполов. Тринадцать лифтов соединяли части дома; каждый поднимался и опускался только на один этаж.

Жизнь и смерть Сары Винчестер

Сара целыми днями бродила по дому, а бессонными ночами играла на фортепьяно. Казалось, она обрела смысл жизни. Но в 1906 году в Сан-Франциско и его окрестностях разразилось землетрясение. Верхние три этажа семиэтажного крыла Винчестер-хауса рухнули. Тем не менее, работа над домом закипела снова. Сара потребовала внутри и даже снаружи дома укрепить множество зеркал, веря, что духи боятся своего отражения;  приказала соорудить потайные ходы, чтобы незаметно исчезать из комнаты и неожиданно появляться в противоположном конце здания. Она надевала платья одно на другое, чтобы мгновенно менять свой облик… Почти сорок лет строители работали в три смены, 24 часа в сутки, без перерывов, не останавливаясь ни на минуту. Но пришел конец и их трудам. Как только последний рабочий п0окинул дом, Сара – как и было предсказано – умерла от сердечного приступа. Ей было 83 года; почти на полвека она обманула судьбу и семейное проклятье Винчестеров.

Новые времена

Миссис Винчестер оставила все имущество, в том числе дом, племяннице – Френсис Марриотт. Со временем наследники продали дом предпринимателям, желавшим превратить его в туристический аттракцион. Но даже составить план здания оказалось непросто. Сначала в доме насчитали 148 комнат, потом 160, потом 152 (главным образом из-за различной высоты этажей в разных частях дома). Наконец, усадьбу Винчестеров объявили исторической архитектурной достопримечательностью (landmark): «странным строением с неизвестным числом комнат»; вот тут-то народ и ринулся в Винчестер-хаус. От туристов нет отбоя, усадьба (и судьба) проклятого рода приносит городу приличный доход. Атмосфера дома действительно необычна, что-то странное ощущают многие туристы. Говорят, здесь живут привидения; часто видят призрак Сары Винчестер. Сара боялась фотосъемок, чтобы опять-таки не привлекать силы зла. Но некий хитроумный слуга из-за кустов сфотографировал-таки хозяйку. Только по этой фотографии и можно узнать привидение миссис Винчестер, когда оно является к живым. А еще в усадьбе встречают привидение мужчины – то ли сам Оливер Винчестер, то ли сын его Вильям.

…

Я приехала в Санта-Клару в ясный сентябрьский полдень. Погода стояла сказочная; только в Калифорнии осенью так сияют небеса. В саду Винчестеров кусты цвели золотом и пурпуром; деревья вознеслись над красной черепицей крыш; ядовитый плющ укрывал стены. Туристы заглядывали в сумрачные окна Винчестер-хауса; дети, вопя, охотились на призраков. Наконец двери раскрылись, и толпа, болтая и хихикая, ввалилась в дом.

– Пожалуйста, не говорите громко, – заметила экскурсовод, – привидения этого не любят.

Нашла кого пугать, подумала я. Тем не менее, народ попритих. Мы брели по лабиринту коридоров и комнат; открывали двери, ведушие в никуда; тряслись старомодных лифтах и трогали ледяную облицовку каминов. Дрожь пробирала самых стойких.

Из записей посетителей Винчестер-Хауса в гостевой книге

Я чувствовал, что за мной кто-то крадется, а в спальне Сары увидел красный свет в пустом камине, и ледяной холод пробрался под мою кожаную куртку. Дуглас МакДауэлл

Что-то меня как схватит, да как бросит на пол! Дедушка даже закричал. Хью из Огайо

Я, конечно, не верю в привидения, они бывают только в кино и в компьютере. А тут стоят прямо рядом. Мне вдруг стало так печально… Джулия Брендайз

Мы вошли, а дверь вдруг закрылась, и вся группа изо всех сил навалилась и открыла ее – а там никого. Шон из города Нэшвилл

В ноябре 2008 года на экскурсии по Винчестер-Хаусу мы вошли в Daisy bedroom. Меня начало трясти, сердце останавливалось, я теряла сознание. Я всегда была вполне здравомыслящей, но здесь нет никакого разумного объяснения. Лори из Канады

Зато в магазинчике сувениров все как у людей – чашки, футболки, бейсболки, игрушки, картины, открытки… Мертвые души, невинно убиенные из грозных «винчестеров», молчат. И верно: мы же оружие не изобретали, ни в кого не стреляли, даже на конвейере винтовки не собирали… Для нас нынче слово «винчестер» означает мирный компьютерный накопитель. Но вдруг когда-нибудь чьи-то души сочтут себя погубленными из-за деяний современных компьютеров и проклянут их создателей?..

У ворот образовался затор: туристы спешили к солнцу. Дети хвастались сувенирными медными «пенни»; взрослые обменивались впечатлениями: «Невелик домик для таких миллионов», «Как она тут спала вообще, вдовица-то», «Так она и не спала, ночами на рояле играла», «Зато пожила неплохо – 83 года», «И это жизнь?!»

Садясь в автобус, я оглянулась. Винчестер-хаус был молчалив; но внезапно в круглом чердачном окне женская фигура в длинном белом платье подняла прозрачную руку. Я же видела, только что видела своими глазами, что это окно намертво заделано кирпичом! Но все-таки верю, что сама Сара Винчестер прощалась со мной, почуствовав наше душевное сродство, – одинокая, но не сломленная; по-американски, трудом и верой, на полвека обманувшая смерть и семейное проклятье.